Глава 1: Разделение

Иногда я испытываю ностальгию по культурной мифологии моей юности, мир, в котором не было ничего предосудительного в газировке, где финал футбольного чемпионата был важен, в котором Америка несла демократию миру, где врач мог тебя вылечить, где наука должна была сделать мир все лучше и лучше, и они человек только что высадили человека на Луне.

Жизнь имела смысл. Если ты много работал, то мог получить хорошие отметки, попасть в колледж, пойти в аспирантуру или следовать по другой профессиональной стезе, и ты бы стал счастливым. Не беря во внимание несколько неудачных исключений, ты бы непременно стал успешным, если бы подчинялся общественным правилам: если ты следовал последнему медицинскому совету, был проинформирован газетой «Нью Йорк Таймс», получил хорошее образование, слушался закона, делал благоразумные инвестиции, и держался подальше от Плохих Вещей, типа наркотиков. Конечно же были проблемы, но ученые и эксперты работали над тем, чтобы решить их. Вскоре прогресс в медицине, новый закон, новая образовательная методика, далее продвинут улучшение жизни. Мои детские ощущения были частью повествования, которое я называю Историей Людей, в котором человечеству было предречено создать идеальный мир при помощи науки, логики и технологии: покорить природу, переступить наше животное происхождение, и создать рациональное общество.

С моей точки зрения, основы сказания невозможно было ставить под сомнение. Мое образование, СМИ, и большая часть норм и рутин убежденно уверяли меня: «Всё в порядке.» Сегодня же все быстрее становится явным, что мы жили в пузыре, созданному поверх монументального человеческого страдания и деградации окружающей среды. Но в то время человек мог жить внутри этого пузыря, и не иметь необходимости обманывать самого себя. История, которая нас окружала было крепкой. Она с легкостью держала аномальные данные на периферии.

И тем не менее я (как и многие другие) чувствовал, что этот мир неправилен, неправильность, которая просочилась сквозь трещины в моем привилегированном, изолированном детстве. Я так никогда до конца не принял, что мне было предложено жизнью. Я знал, что жизнь должна быть более радостной, более реальной, более значительной, и мир должен был быть более прекрасным. Мы не должны были ненавидеть понедельники и жить ради выходных и каникул. Мы не должны были поднимать руку, чтобы попросить разрешения выйти в туалет. Нас не должны были держать в помещении в прекрасный день, день за днем. И когда мои горизонты расширились, я понял, что миллионы не должны были голодать, что атомное оружие не должно маячить над нашими головами, что тропические леса не должны вырубаться, или рыба вымирать, или кондоры и орлы исчезать. Я не мог принять тот подход, с каким доминирующее повествование нашей культуры относится к этим вещам: как фрагментарным проблемам, которые можно решить, как неприятным фактам жизни, о которых можно сожалеть, или как темы из разряда табу, которые просто можно проигнорировать.

На определенном уровне, мы все знаем, что возможно лучшее. Это знание редко находит выражение, поэтому мы выражаем его коственно через скрытый или открытый протест. Наркомания, откладывание на потом, лень, ярость, хроническая усталость и депрессия – это способы, благодаря которыми мы отстраняемся от полного участия в программе жизни, предложенной нам. Когда сознание не находит причины сказать нет, подсознание говорит нет другим способом. Все больше и больше людей не могут более вынести пребывание в «старом нормальном» состоянии.

Это повествование «о нормальном» разрушается также и на систематическом уровне. Мы живем сегодня в момент перехода между мирами. Институты, которые веками направляли нас потеряли свою жизнеспособность. Лишь с увеличивающимся самообманом мы можем продолжать притворяться, что их возможно поддержать. Наши системы денег, политики, энергии, медицины, образования, и прочие, больше не приносят пользы, как раньше. Их утопические обещания, столь вдохновляющие век назад, ретируются с каждым годом. Миллионы из нас знают об этом. Все больше и больше мы не удосуживаемся притворяться, что это не так. И тем не менее мы беспомощны изменить, беспомощны даже остановится принимать участие в суматошной гонке индустриальной цивилизации к краю скалы.

В своих предыдущих работах я предложил пересмотреть этот процесс, представив культурную эволюцию человечества как истрию о росте, за которым следует кризис, потом слом, а далее возрождение: появление цивилизации нового типа, Век Воссоединения, который придет вместо Века Разделения. Возможно глобальные перемены происходят лишь через коллапс. Разумеется это правдиво на личном уровне. Вы возможно знаете, интеллектуально, что ваш образ жизни неустойчив и вам необходимо его изменить. «Да, да. Я знаю, что должен бросить курить. Заняться фитнесом. Перестать покупать в кредит.» Но как часто кто-то меняет свой образ жизни без звоночка, или точнее серии таких звоночков? В конце концов, наши привычки являются частью способа существования, который включает в себя все аспекты жизни. Отсюда и выражение, «Нельзя изменить что-то одно, не изменив все.»

На коллективном уровне это также правдиво. Когда мы осознаем, что все наши системы взаимосвязаны, мы видим, что не можем изменить, скажем, наши энергетические технологии не изменив экономическую систему, которая ее поддерживает. Мы начинаем понимать, что все наши внешние институты отражают наше базисное восприятие мира, наши невидимые идеалогии и системы веры. В этом смысле мы можем смело сказать, что экологический кризис – как и все наши кризисы – это духовный кризис. Я подразумеваю, что он доходит до самого дна, включая в себя все аспекты человечества.

И что именно там на дне? Что я имею ввиду, говоря о «переходе между мирами»? На дне нашей цивилизации лежит сказание, мифология. Я называю ее Сказанием о Мире или Сказанием Людей – матрица повествований, соглашений, и символических систем которые включают в себя ответы наша культура предлагает на основные вопросы существования:

Кто я?

Почему вещи происходят?

В чем цель жизни?

Что есть человеческая природа?

Что есть священное?

Кто такие люди?

Откуда мы пришли и куда направляемся?

Вот как наша культура примерно отвечает на них. Я представлю чистое выражение этих ответов, этого Сказания о Мире, хотя оно никогда не являлось доминантным, даже когда достигло зенита в прошлом веке. Вы возможно узнаете, что некоторые ответы научно устарели, но эта устаревшая наука 19 и 20 веков генерирует наше видение о том что реально, возможно и практично. Новая физика, новая биология, новая психология едва начали влиять на систему веры, которой мы пользуемся. Итак, вот старые ответы:

Кто вы? Вы отдельный индивидуум среди других отдельных индивидуумов во вселенной, которая также отделена от вас. Вы декартова песчинка сознания, смотрящая сквозь глаза плотского робота, запрограммированная вашими генами увеличивать до крайности репродуктивный само-интерес. Вы психологический пузырь, сознание (с основой в мозгу или нет) отделенное от других сознаний и материи. Или же вы душа окруженная плотью, отделенная от мира и других душ. Или же вы масса, конгломерат частиц, действующих согласно безличным физическим силам.

Почему вещи происходят? Опять же, безличные физические силы действуют на общую материальную субстрату фундаментальных частиц. Все явления являются результатом этих математически предопределенных интеракций. Ум, порядок, цель, и замысел – иллюзии. Под ними есть лишь толчея сил и масс. Все явления, все движение, вся жизнь, есть конечный результат сил действующих на объекты.

В чем цель жизни? Цели нет, есть причина. Вселенная слепа и мертва. Мысль ничто иное как электрохимический импульс. Любовь – гормональный каскад, меняющий проводку в мозгу. Единственная цель (кроме той, что мы сами создаем) это просто жить, выживать и размножаться, увеличивать до крайности репродуктивный само-интерес. Поскольку фундаментально мы отделены друг от друга, мой само-интерес скорее всего осуществляется за ваш счет. Все, что не является «я» в лучшем случае безразлично, в худшем же враждебно.

Что есть человеческая природа? Чтобы защитить себя от этой враждебной вселенной соревнующихся индивидуумов и безличных сил, мы должны как можно больше контролировать. Мы ищем все то, что помогает нам в осуществлении этой цели. Например, деньги, статус, безопасность, информация и сила – все те вещи что мы называем «собственностью». В фундаменте нашей природы, наших мотиваций, и наших желаний, есть то, что по другому как зло назвать нельзя. Это то что и есть безжалостный увеличитель до крайности собственных интересов.

Следовательно, что есть священное? Поскольку слепое, безжалостное преследование собственных интересов антисоциально, важно преодолеть нашу социальную биологическую программу и неотступно следовать за «высокими вещами». Святой человек не ниспадает до желаний плоти. Он или она выбирают путь самоотречения и дисциплины, поднимаясь в область духа, или в секулярной версии этого искания, в область разума и ума, принципов и этики. Для религиозных, быть священным значит быть не из этого мира. Душа отдельна от тела, и Бог живет высоко над землей. Несмотря на свою поверхностную оппозицию, наука и религия пришли к соглашению: священное не из этого мира.

Кто мы как люди? Мы особая разновидность животных, верхушка эволюции, обладаем мозгом, который позволяет нам культурно, а также генетически передавать информацию. Мы уникальны тем, что у нас есть (с религиозной точки зрения) душа или (с научной точки зрения) рациональный ум. В нашей механической вселенной мы единственные кто имеет сознание и способность менять форму мира согласно нашему замыслу. Единственное ограничение нашей способности это делать является количество силы, которую мы можем использовать и точность, с которой мы может применить ее. Чем больше мы можем это делать, тем лучше нам в этой безразличной и враждебной вселенной, тем комфортнее и безопаснее нам.

Откуда мы пришли и куда направляемся? Мы начали в качестве голых, невежественных животных, едва умудряющихся выжить, живя жизни, которые были отвратительными, жестокими и короткими. К счастью, благодаря нашим большим мозгам, наукой заменили предрассудки, и технология заменила ритуал. Мы взошли на пьедестал, чтобы стать властелинами и владельцами природы, одомашнив растения и животных, используя природные силы, победив болезни, вскрыв глубинные секреты вселенной. Наша судьба заключается в том, чтобы закончить захват: освободить себя от труда, от болезней, от самой смерти, достигнуть звезд и окончательно оставить природу позади.

В этой книге я упоминаю это видение мира как Историю Разделения, старую историю, или иногда ее производные: История Восхождения, программа контроля, и так далее.

Ответы на эти вопросы зависят от индивидуальной культуры, однако они поглотили нас настолько, что мы увидели, как они стали самой действительностью. Эти ответы меняются в наши дни, вместе со всем, что было построено поверх этого – что в целом означает вся наша цивилизация. Поэтому иногда мы испытываем головокружительное чувство, что мир рушится вокруг нас. Видя пустоту того, что когда то было реальным, практичным и прочным, мы словно стоим на краю пропасти. Что будет дальше? Кто я? Что важно? В чем цель моей жизни? Как я могу стать эффективным агентом исцеления? Старые ответы скрываются из виду, вместе Историей Людей, который когда-то отвечал на них, рассыпается перед нами.

Эта книга является путеводителем от старой истории, сквозь пустоту между историями, к новой истории. Она лично адресует читателя как субъекта этого перехода, и как агента перехода – для блага других людей, нашего общества, и нашей планеты.

Как и кризисы, переход, что перед нами, идет до самого дна. Внутренне он не меньше, чем трансформация опыта существования. Внешне, он не меньше, чем трансформация роли человечества на планете Земля.

Я не предлагаю эту книгу от лица человека, закончившего эту трансформацию. Куда там! У меня не больше прав написать эту книгу, чем у любого другого мужчины или женщины. Я не аватар и не святой, я не говорю от лица великих йогов или инопланетян, у меня нет необычных экстрасенсорных способностей, я не интеллектуальный гений, я не прошел выдающееся жизненное испытание, у меня нет особенно глубокого духовного опыта, я не обучался шаманизму. Я обычный человек. Следовательно вам просто придется самим найти достоинство в моих словах.

И если мои слова достигнут намеченной цели, катализировать следующий шаг, большой или малый, в сторону более прекрасного мира, о котором наши сердца ведают, моя обыкновенность станет крайне важна. Она покажет как близко мы все, все мы обычные люди, к глубинной трансформации нашего сознания и существа. Если я, обычный человек, может это увидеть, должны быть мы почти уже там.