Глава 24: Удовольствие

Ну хорошо, если внимание это инструмент для работы над болью на личном и социальном уровне, как нам работать с удовольствием? Помните, что мы получаем удовольствие в том числе от удовлетворения потребности. Чем более мощная потребность, тем выше удовольствие. Для достижения этого принципа необходимо сперва принять то, что наши потребности имеют силу и являются красивыми. И не только наши потребности, но также и желания проистекают от неудовлетворенных потребностей. Задержите дыхание, и ваша потребность в кислороде приведет к желанию дышать. Останьтесь на скучной работе и ваша потребность приведет к желанию освободиться от ограничений. Общество старается ограничить или перенаправить побуждение к свободе, переводя в такую бесмысленность, как пьянство, видео игры, банджи-джампинг, но что эти удовольствия по сравнению с широтой истинной свободы.

Верить удовольствию означает конвертацию норм и верований, столь глубинных, что они стали частью языка. Я уже упомянал об уравнении «тяжело» и «хорошо» и «легко» и «плохо». Тот факт, что такие слова как «эгоистичный» и «гедонист» являются словами уничижения говорят в пользу основных верований. Но логика межсуществования учит нас, что потребность в близости, связи, отдачи, и служению нечто большему нежели мы сами находятся среди наших величайших потребностей. В таком случае удовлетворение этих потребностей является источником величайшего удовольствия.

Удовольствие и желание – естественная система навигации, направляющая организмы к пище,сексу, и другим вещам, которые удовлетворяют наши потребности. Мы же не станем утверждать, что мы исключения из природы вещей? Мы же не станем придумывать, что мы переросли эту систему навигации, попали на более высокую ступень развития, где удовольствие больше не наш союзник, а враг? Нет. Это форма мысли Разделения. Система навигации удовольствия работает и в нас. Она не останавливается на основных животных потребностях в еде, сексе и убежище. Во всех формах она направляет нас на удовлетворение наших потребностей и желаний и следовательно к осуществлению нашего потенциала.

Чтобы после столетий вновь поверить в нее, требуется путешествие, которое может начаться для тех из нас кто более всего отчуждены, с сознательного, намеренного удовлетворения самых тривиальных удовольствий, строя привычку верить в себя. С ростом мышцы прозрения, мы можем использовать ее при выборе все больших и болших удовольствий, которые соответствуют удовлетворению более и более глубинных желаний. Не зря гедонизм всегда нес в себе нечто ниспровергающее. Выбрать удовольствие, даже самое поверхностное, принять и радоваться выбору, означает приведение в движение процесса, который переворачивает Историю Мира. В конце концов поверхностные удовольствия надоедают и не приносят удовлетворения и мы переходим к другому виду удовольствия под названием радость.

Следование этому курсу бьет в сердце програмы контроля, и приводит в ярость интуицию всех тех, кто пребывает под воздействием этой истории. В голову приходят картинки бесмысленного преследования удовольствия: изнасилования, сексуальное насилие, зависимость от героина и курение крэка, спортивные машины и частные самолеты…для садистов существует удовольствие, проистекающее от пыток и убийств. Так неужели я могу с серьезным видом призывать осуществлять принцип удовольствия? Разумеется он должен быть смягчен умеренностью, сбалансирован и сдержан.

Я в этом не уверен. Для начала позвольте мне спросить как много людей действительно преследуют принцип удовольствия? Как часто кто-либо останавливается перед принятием решения и честно спрашивает себя: «От чего я действительно не чувствую себя хорошо? Какое действие в данный момент в действительности будет даром для меня?» Я призываю к преданности удовльствию, которое нам практически не известно. Возможно удовльствие не самое подходящее слово для его описания; может мне следует использовать слово «радость», хотя я хочу сделать ударение на то, что радость и удовольствие не отличаются друг от друга, и пребывают на одной плоскости. Вспомните момент настоящей радости или связи, миг у смертного одра любимого вам человека, или этот момент всепрощения, когда многолетняя вражда растворяется. Я помню, как я встретил лань в лесу; мы стояли в нескольких метрах друг от друга. И я помню, как мой восьмилетний сын долго и невинно глядя на меня тем утром, когда я отвез его в школу сказал мне: «Папа, я люблю тебя.» Вы наверняка испытали подобные моменты: радость связи, моментальный распад разделения. Удержите это воспоминание и сравните его с чувством объедания печеньем, просмотр порнографии или эмоциональным срывом на кого-либо. Основываясь на том, что ощущается лучше, что бы вы выбрали? Какой из них лучший дар вашему я?

Разве вы не видите, что наши понятия об эгоизме и ограничении перевернуты с ног на голову? Разве вы не видите грандиозность преступления, совершенное против нас, из-за которого мы оказались отрезанными от движения к Воссоединению?

Более прекрасный мир, о котором ведает мое сердце возможен с гораздо большим удовольствием: намного больше касаний, намного больше занятий любовью, намного больше обьятий, намного больше пристальных взглядов в глаза друг другу, намного больше свежемолотых лепешек и только что собранных помидоров теплых от солнца, намного больше пения, намного больше танцев, намного больше безвременности, намного больше красоты в выстроенной человеком окружающей среде, намного больше идеально чистых видов, намного больше свежей воды из источника. Вы когда-нибудь пробовали настоящую воду, идущую из-под земли после двадцатидневного похода по горам?

Эти удовольствия не далеки от нас. Никакие из них не требуют новых изобретений, или служения многих людей нескольким индивидуумам. Однако нашему обществу не хватает всего этого. Наше так называемое богатство заслоняет нашу бедность, заменитель того, что не хватает. Поскольку оно не может удовлетворить наши настоящие потребности, то заменитель вызывает привыкание. Никакого количества не может быть достаточно.

Многие из нас уже заглянули за поверхностные заменители удовольствия, предложенные нам. Они скучны нам, или даже отвратительны. Нам нет необходимости жертвовать удовольствием, чтобы отказаться от них. Нам нужно только пожертвовать глубоко сидящей привычкой при выборе меньшего удовольствия перед большим. Откуда проистекает эта привычка? Она – важная нить мира разделения, потому что большая часть заданий, которые мы должны выполнять, чтобы поддерживать в работе миропожирающую машину совсем не ощущается как нечто благое. Чтобы продолжать их делать, нас необходимо еще больше тренировать отрицание удовольствия.

В начале Индустриальной Революции с огромным трудом удавалось уговаривать людей работать на фабриках. Органические ритмы биологической жизни должны были быть пожертвованы ради монотонности машины; звуки природы, детей, и тишины уступили место грохоту завода; индивидуальное владычество над временем было пожертвовано ради часов. Целая система образования и моральности была сконструирована вокруг самоотрицания. Мы живем в ней по сей день.

Давайте будем остерегаться любой революции, которая не связана с элементами игры, празднования, загадки и юмора. Если это в основном мрачная борьба, тогда возможно это совсем не революция. Это не значит, что нет места для борьбы, но огораживать преобразовательный процесс рамками борьбы сводит ее к старому миру. Это недооценивает другие части процесса: созревание, время ожидания, погружение в себя, дыхание, пустота, наблюдение, слушание, питание, рассуждение, исследование играючи, неизвестное. Подобное пригодилось бы нам и в большем количестве, не так ли?

Восстановление чувствительности и распознование удовольствия может оказаться длительным процессом, зависящим от индивидуума, протекающему по присущему сугубо ему или ей ритму и темпу. И оно не заключается в героическом покорении всего страха, пренебрежении сдержанностью, игнорированию осторожности и уничтожению всех ограничений. Подобное трансцендирование схоже со старой историей. Страх ни есть Враг Номер Один, как некоторые духовные учителя хотят, чтобы мы думали: новое зло для захвата вместо старых страшилок типа греха и эго. Это правда, что страх ограничивает рост, но также страх сооружает безопасную зону, в которой возможен рост. Только когда рост бьется о границы настала пора разрушать их. Поэтому необходимо искать чувство страха, которое ощущается как вышедшее из употребления, новый шаг, к которому вы готовы преступить. Когда вы о нем размышляете, какой бы вы страх не испытывали, он должен иметь привкус восторга, а не испуга.

Мы можем применить те же самые идеи к нашим отношениям с другими людьми, когда мы пытаемся пригласить их в новую историю. Торговцы понимают силу неудовлетворенных потребностей и ассоциируют его с каким-нибудь продуктом, который вроде как способен удовлетворить ее. Насколько сильнее было видеть неудовлетворенные потребности и предложить людям то, что действительно способно удовлетворить их. Мы можем попрактиковаться в ощущении неудовлетворенных потребностей и невыраженных даров в других людях. Потом мы можем удовлетворить эти потребности или создать возможности, чтобы они были удовлетворены. В этом состоит половина лидерства в менее иерархическом мире: лидер это человек, создающий возможности для других предоставить свои дары.

Иной взгляд на удовлетворение потребностей других – это служение их удовольствию, радости и счастью. Чем больше углубляется наше понимание того, чем они являются на самом деле, тем больше эволюционируют потребности, для которых мы ищем удовлетворение. Обычно наша способность увидеть эти потребности зависит от того, насколько мы удовлетворили их в себе –другого и нельзя ожидать в мире межсуществования.

Я надеюсь, что вы видите, как эта философия отличается от того, что мы обычно называем гедонизмом (хотя я думаю, что наше рефлективное презрение гедонизма является симптомом нашего отрицания себя). Я не призываю вас предаваться курению, распиванию алкогольных напитков и случайным сексуальным связям. Я говорю: «Делайте все это настолько, насколько вы действительно этого хотите.» Когда мы их делаем с полным разрешением и без чувства вины, мы находим, что они на самом деле нам сильно не нужны, или что желание эволюционирует после его удовлетворения в нечто другое.

Много лет назад я консультировал (непрофессионально) женщину, которая пыталась бросить принимать Риталин и имела обсесивные отношениями с мужчинами. Она звонила и отправляла сообщения своим бывшим дружкам десятки, сотни раз в день. Она вчвсто звонила мне и спрашивала: «Ты же не думаешь, что я чокнутая?» «Интересно, я когда-нибудь смогу бросить эти дурные привычки и зажить нормальной жизнью?» И, «Я что, слишком часто звоню? Может я тебя тоже выживу из своей жизни, как это случилось со всеми остальными.»

Я сказал ей: «Впредь постарайся звонить лишь в тех случаях, когда тебе действительно очень надо.» После этого она перестала часто мне звонить. Давая ей разрешение звонить когда она захочет, я также сублимально давал ей разрешение не звонить тогда, когда ей действительно не было нужды.

Обычно деструктивное поведение поиска удовльствия проистекает от взрыва скрытого желания, а не как выражение естественного желания. Скандалы с католическими священниками-педофилами показывает как отрицание здорового сексуального желания находит иной выход. Остальное в общем похоже. Какие последствия проистекают от подавления позывов к творчеству, служению, интимности, связи и игры? То, что мы называем гедонизмом есть симптом этого подавления. Подавление симптома приведет лишь к перенаправлению энергии желания в нечто иное, даже более разрушительное действие, или найдет выражение в раке или другом заболевании. Вместо этого мы можем проследить симптом до причины. После попойки и похмелья спросите себя: «Как я сейчас себя чувствую?» Удовлетворила ли она настоящую потребность, как питательный обед, оставляя после себя чувство сытости и благосостояния. Или по прежнему остался голод? Пульсирующая рана после приема наркотика? Дайте внимание этому чувству – не как трюк в попытке остановить себя, а как искренний запрос, нацеленный на увеличение удовольствия в вашей жизни. Сила внимания интегрирует весь опыт, так что поведение включает в себя неприятные пост-эффекты как доступные ассоциации. Оно больше не будет превосходить другие удовольствия и тяга уменьшится. Сила внимания гораздо сильнее нежели сила само-сдержанности.

Ранее вы возможно поставили под вопрос мое беспечное отсутствие оправдания своим воздушным путешествиям. Я не умоляю важность негативных эффектов сгорания самолетного топлива, или в более широком смысле, эффектов потребления. Важно знать, например, что в каждом электронном устройстве, которое мы покупаем используются редкие минералы, в основном добытые ценой ужасающих экологических и человеческих жертв в таких местах, как Конго, Бразилия и Эквадор. Мы должны интегрировать также и эту боль. Когда мы это делаем, мы начинаем делать другие выборы, результаты «делай, что хочешь» меняются естественным образом.

Когда мы расширяем спектр внимания, мы расширяем самих себя. Мы – то что мы едим, и каждый объект нашего внимания становится вроде пищи. Приученные к взгляду на мир с позиции силы, мы должны вновь поверить, что новая информация сама по себе способна привести к изменению. Мы хотим усилить ее неким эмоциональным давлением, обвинением, чувством вины. Как я уже говорил ранее, подобные усиления контрпродуктивны. Они вызывают сопротивление информации. Я предпочитают использовать юмор и любовь в качестве Троянской лошади, чтобы донести информацию. Так она попадает куда надо, и необходимый эффект обеспечен.

Теперь представте такую возможность, что все описанное в этой главе неправда и я просто слабовольный человек и оправдываю свое отсутствие дисциплины сложной психологической рационализацией. Разумеется существует много почетных духовных учений призывающих нас культивировать самодисциплину, сдержанность и умеренность. Кто я такой, рожденный в привилигированном положении, чтобы ставить под сомнение древнюю духовную традицию аскетизма? С другой стороны не менее почетная традиция тантры, которая выражается в Буддизме, Индуизме и Таоизме, более-менее совпадает с тем, что я сказал. Какой из них првдив? Боюсь, я не могу предоставить какое-либо логическое объяснения, аппелируя к той или иной стороне, чтобы понять кто прав, а кот нет. Возможно аскетизм и тантра едины. Я знаю, что результатом того, что я доверился удовольствию, часто приводили меня к месту, которое походило на аскетизм. Я был свидетелем правды стиха 36 Тао Те Чинга: «Чтобы сократить что-то, его предварительно надо расширить; чтобы ослабить что-то, его необходимо предварительно усилить; чтобы уничтожить что-то, предварительно ему надо дать развиться.» Зачастую лишь достигнув то чего мы думали, что хотели мы приходим к пониманию, что этого не хотели. Пройдя этот цикл мы ускоряем его для других. Наши истории сокращают время для других, которое они теряют в поиске того, чего они не хотят. Иногда наши изыскания этой территории достаточны, чтобы не дать дригим отправиться туда. В человеческом путешествии, каждый кусочек территории Разделения должен быть изучен до того как мы, в законченности и опустошенности, отправимся назад.

Таким образом дав себе полную свободу пить алкоголь сколько влезет, в конечном итоге я почти полностью перестал его пить. Дав себе свободу есть столько сахара сколько захочу, в конечном итоге я стал есть гораздо меньше, чем когда я пытался себя ограничить. И моя необузданная страсть к шоппингу привели меня в магазину поношенной одежды. Это произошло не из-за того, что я прибег к дисциплине, чтобы остановить подобное поведение. А из-за того, что я интегрировал на многих уровнях тот факт, что на самом деле они не ощущаются, как нечто очень хорошее. После этого у меня уходит не больше силы воли на преодоления тяги к дурным привычкам, чем от пихания большого пальца в глаз. Если бы у моего глаза не было болевых рецепторов мне было бы сложно воздержаться, также как сложно воздержаться от привычки если мы не интегрируем весь связанный с ней опыт, до, во-время и после.

Наше общество проповедует веру, что можно избежать боль от любого действия. Чувствуешь себя плохо? Сделай что-нибудь, чтобы об этом не думать. Посмтори фильм. По прежнему плохо себя чувствуешь? Выпей. Похмелье? Сьешь таблетку. Привычка постоянно контролировать последствия аналогична менталитету технологического решения проблем, который патается избежать последствия повреждений, принесенных предидущим исправлением повреждений. Но из-за того, что рана по-прежнему там, боль будет поджидать вас в конце, когда все решения будут перепробованны. Отсюда и выражение Буддизма Чань: «Обычный человек избегает последствий; Бодхисатва избегает причины.» Почему? Бодхисатва вероятно тоже бы попытался избежать последствий, только он знает, что это невозможно. Боль ожидает в конце, когда решения все исчерпаны. Вот где на данном этапе пребывает наше общество.

Мы можем интерпретировать некоторые религиозные учения основанные на правилах с точки зрения Бодхисатвы. Десять Заповедей возможно должны быть Десятью Показаниями: вы обнаружите, что вы близки к Богу, когда никого не убиваете, не крадете, почитаете своих родителей, и так далее.

Фокусировка на удовольствии, желании, жизнерадости и радости предоставляют руководящий принцип для работы на социальном и политическом уровнями. Среди апокалиптических призывов изменить свое поведение, давайте не забывать, что мы пытаемся создать более прекрасный мир, а не поддержать с растущими жертвами мир современный. Мы не просто мытаемся выжить. Мы не стоим лицом к лицу с обреченностью; перед нами славная возможность. Мы предлагаем людям не менший мир, не мир жертв, не мир, где вам придется получать меньше удовольствия и жертвовать больше – нет, мы предлагаем мир большей красоты, большей радости, большей связи, большей любви, большего удовлетворения, большего счастья, большего досуга, больше музыки, больше танцев, больше празвдничества. Самые вдохновляющие проблески, что у вас были о том, что может предложить жизнь – это то, что мы предлагаем.

Если вы можете твердо удержать это видение в сердце, вы передадите его подсознательно в вашем активизме. Люди с большей легкостью реагируют на это, чем на тайное сообщение вроде «Вам придется пожертвовать тем то и тем то и вести более бедную жизнь. Вы слишком эгоистичны. У вас слишком хорошая жизнь.» Они отреагируют так, словно вы атакуете их, и в каком-то смысле они будут правы. Чтобы быть эффективными слугами более прекрасного мира, мы должны знать, что те вещи, которыми мы пожертвуем далеко не столь хороши, как те вещи, что мы откроем для себя. Мы должны поверить, что дома в 2000 квадратных метров не приносят столько счастья, как сообщества людей с общим публичным пространством. Мы должны поверить, что покупка продуктов в магазине не сравниться по степени счастья с возделыванием собственной еды и ее приготовки. Мы должны поверить, что проживание жизни в более быстром темпе не означает, что это лучшая жизнь. Мы должны поверить, что фенечки цивилизации являются ужасной заменой того, что человеческим существам действительно нужно. Если эти верования не искренни, и мы не можем видеть настоящей вероятности существования мира, который мы пытаемся создать, наши слова будут нести мало силы и в наших действиях будет мало мотивации. Поэтому так важно подкреплять слова действиями, практиковать то, чему мы учим. Не следует стараться избежать лицемерия (это было бы частью акции по тому как быть хорошим). Следует полностью поселиться в новой истории и стать ее частью, чтобы мы смогли служить ей с радостью и эффективностью.