Глава 23: Боль

Так, что это за неудовлетворенные потребности и как мы можем их найти и удовлетворить? В современном обществе множество основных человеческих потребностей остаются хронически и трагически неудовлетворенными. Они включают в себя необходимость выражения собственных даров и проделывания значимой работы, необходимость любить и быть любимым, необходимость быть по-настоящему увиденным и услышанным, и видеть и слышать других людей, необходимость быть связанным с природой, необходимость играть, исследовать, иметь приключения, необходимость к эмоциональной близости, служить нечто большему чем ты сам, и необходимостью иногда совершенно ничего не делать и просто быть.

Неудовлетворенная потребность приносит боль, и удовлетворение потребности приносить радость. Здесь и существует связь между необходимостью, удовольствием, болью и желанием. Чем глубже неудовлетворенная потребность, тем больше боли мы испытываем, чем больше желания оно вызывает, тем большее удовольствие мы испытываем, удовлетворяя ее. Боль и удовольствие – врата через которые мы открываем то, что мы по-настоящему хотим и что нам действительно нужно.

Когда мы попадаем в пространство между историями мы обнаруживаем, что мы не хотим то, что хотели и нам не нравится то, что мы думали нам нравится. Мы смотрим внутрь себя и задаемся вопросом: что я в действительно хочу? Почему я здесь? Что меня заставляет чувствовать живым? Поскольку наши глубинные неудовлетворенные потребности в основном оставались столь долго невидимыми для нас, наши физическая и ментальная системы адаптировались под них, и боль стала подсознательной, латентной и растворенной. Из-за этого иногда сложно идентифицировать, в чем состоит неудовлетворенная потребность. Во время жизненных перемен, заслоняющие истории ломаются и становится яснее то, чего не хватает в жизни. Мы начинаем спрашивать себя: «В чем заключена боль?» и находим ответы. Эти ответы ориентируют нас на удовлетворение истиных потребностей к связи, служению, игре и так далее. Делая это, мы узнаем, что наше ощущение радости и благосостояния углубляется, и мы предпочитаем это чувство удовольствиям, в которых мы теперь признаем лишь их подмену.

На самом деле это не совсем так. Наши пристрастия и поверхностное удовольствия не только являются заменой чего-то другого- они проблески чего-то иного, обещания. Шоппинг дает многим людям мимолетное ощущение изобилия и связи. Сахар действительно дает многим людям чувство любви к себе. Кокаин предоставляет момент самопознания в качестве способного, сильного человека. Героин дает короткую передышку от боли, которую человек чувствует как вездесущую. Мыльная опера несет чувство принадлежности, которое на самом деле приходит от связи с историями людей, которых человек видит на экране телевизора каждый день. Все эти вещи – паллиативная медицина, которая позволяет легче переносить состояние Разделения, но также содержит разрушительные зерна Разделения: во-первых, они сеят недовольство, конрастируя сиюминутные ощущения благосостояния или связи или жизнерадости с дефолтным состоянием жизни, богатства и здоровья, приближая развязку старой истории. Через определенное время, их паллиативная эффективность уменьшается, одновременно с ростом разрушительных побочных эффектов. Наркотик перестает работать. Мы увеличиваем дозу. И в конечном итоге это тоже перестает работать.

Та же динамика поразила нашу цивилизацию. Мы постоянно повышаем дозу технологий, законов и норм, социального контроля, медицинского вмешательства. В начале казалось, что эти меры несли улучшения, но сейчас их едва хватает поддерживать нормальное положение вещей и удерживать боль на растоянии. Первые фармацевтические предписания значительно улучшили здоровье; сейчас, когда более четырех миллиардов рецептов выписываются американцам каждый год, бесконечное количество таблеток необходимы, чтобы позволить людям просто функционировать. Первые машины значительно увеличили продуктивность и досуг людей; сейчас люди покупают одно хайтековское устройство за другим и по прежнему не в состоянии угнаться за нарастающим темпом жизни. Первые химические удобрения принесли значительные увеличения в урожайности сельхозкультур; сейчас же агрохимическим компаниям едва получается удерживать ухудшающее здоровье почв, сопротивление пестицидам и прочие проблемы. В ранние дни науки, сведение сложных наблюдаемых феноменов к нескольким элегантным законам дало нам потрясающую возможность предугадывать и контролировать реальность; сейчас мы находим все больше комплексности и больше непредсказуемости, в то время как мы бесконечно пытаемся усложнить то, что раньше были простые законы в обреченной попытке найти Теорию Всего; а ухудшающиеся экологические бедствия вскрывают обман в нашем притворном контроле.

Я мог бы сделать подобные заявляния о военном вмешательстве, государственной бюрократии, лжи и ее сокрытии, попыток контролировать подростков и другие ситуации, где быстрая починка основанная на контроле приводит к значительным краткосрочным результатам. Ребенок заперт в комнате. Диктатора свергли. Давайте сделаем что-нибудь, чтобы почувствовать себя лучше. Давайте выпьем.

В обоих случаях, личное и коллективное, починка скрывает глубинную болезнь. В обоих случаях, когда что-то вновь ломается, основные условия всплывают на поверхность, и приходится вновь иметь с этим дело. Именно это и происходит с нашим обществом. Как я уже писал, заслоняющие истории ломаются, становится понятно чего не хватает, и мы начинаем спрашивать себя: «Где болит?»

В описании личной работы по трансформации, я призываю уделять свое полное внимание боли, которая проистекает от разрушения зависимости и истории, на которой она основывается. («Зависимость» может быть нечто тонкое, имидж, например, или мысли о том, насколько вы этичны или успешны.) Также как удовлетворение потребности дает приятное ощущение, неудовлетворенная потребность причиняет боль. Боль – это призыв к вниманию. Когда все заменители по удовлетворению потребности истощены, когда все паллеативные лекарства перестают работать, боль, которая была растворена и латентна, наконец приводит нас к потребности.

То же самое происходит на коллективном уровне. Что является эквивалентом внимания в массовой социальной сфере? Это обмен историями о том, что в дейстительности происходит на планете. Конечно, всегда существовали активисты, предоставляющие эти истории, стараясь, чтобы общество было осведомлено о человеческой цене войны и цивилизации, коммерции и империи. Но заслоняющие повествования о прогрессе и росте оказались слишком вязкими. У нас не было ушей, чтобы слышать.

Это сейчас меняется. Иммунная система старой истории – все механизы, которые заслоняли из виду неудобную правду – приходят в негодность. Противоречащие данные ослабевают историю, допуская проникновение самоусиливающего процесса.

Также как внимание само по себе имеет способность излечить лучше, чем любое исправительное действие, также и рассказ о том, что в действительности происходит на Земле имеет силу изменить направление событий. И опять же данное заявление не означает, что это не приведет ни к какому действию, а означает, что когда мы переварим информацию, мы сами изменимся и изменит наше поведение.

Мы можем продолжать уничтожать планету под прикрытием притворства. Почему мы как общество ничего не предпринимаем, когда ужасные артифакты нашего образа жизни на планете разбросаны повсюду вокруг нас? Как мы можем продолжать катиться в очевидную пропасть? Лишь из-за того, что мы стали слепы и безчувственны. За их играми в числа, банки и валютные фонды забирают богатства у людей и планеты. За каждым заявлением о прибыли, каждым бонусом для начальства, лежит след из обломков: шахты, долговые рабы, сокращение пенсий, голодные дети, уничтоженные жизни, уничтоженные места. Мы все принимаем участие в этой системе, но постольку посколько не чувствуем, не видим и не знаем. Для проведения революции любви, мы должны воссоединиться с реальностью нашей системы и ее жертвами. Когда мы разрываем идеалогии, ярлыки, рационализацию, мы показываем себе правду того, что делаем, и у нас просыпается совесть. Являться свидетелем в таком случае не просто тактика; она необходима в революции любви. Если любовь это продолжение себя, чтобы включить другого, то все, что обнажает наши связи в потенциале приближает любовь. Вы не можете любить то, что вы не знаете.

Одна из ролей человека несущего перемены быть глазами и ушами мира. Вспомните видео, запечатлевшее полицейскую жестокость во время движения Окьюпай. Также как всем было противно видеть как полицейские брызгали из газовых балончиков в лица сидящих протестантов, так же и каждому человеку становится противно, когда он заглядывает за вуаль и видит, что финансовая система делает с миром. Будучи антенной коллективного внимания, мы можем разорвать вуаль. Даже если некоторые из виновных уйдут глубже в рацинализацию и опровержение, другие одумаются. Все больше полицейских откажутся от стрельбы, все больше представителей госструктур будут выступать за сдержанность, все больше бюрократов пойдут искать другую работу, настучат на других бюрократов или постараются реформировать свои институты изнутри.

В конце концов что есть сила? Каждый из подавляющих преимуществ элит у власти – вооруженные силы, системы слежения, технологии по контролю толпы, контроль над СМИ, и все деньги на свете – зависят от людей исполняющих приказы в их предписанных ролях. Это подчинение- следствие общих идеалогий, институтов культуры, легетимности систем, в которых мы играем наши роли. Легетимность это коллективное ощущение и у нас есть сила изменить ощущения людей.