Глава 22: Борьба

Когда приходит время делать правильную вещь? Никто не может предложить формулу для ответа на этот вопрос, потому что ритм фаз дейстивия и спокойствия имеет свой собстенный разум. Если мы настроимся, мы сможем услышать этот ритм, и орган ощущения это желание, волнительное движение или чувство теченияб правильности, соотношения. Это ощущения жизни. Прислушиваться к этому чувству и верить в него это поистине глубинная революция. Кам бы выглядел мир если бы мы все прислушивались к нему?

Разновидность глубокосидящей веры в себя характеризует ее противоположность, выраженной в привычке разделения: привычка бороться. Согласно старой истории, нам как человечеству сужденно захватить природу и подняться над ней, также как и мы на индивидуальном уровне должны захватить и подняться над частью природы под названием наше тело, включая удовольствия, страсть, и любое физическое ограничение. Добродетель проистекает от самоотречения, силы воли, дисциплины, самопожертвования. Отражая войну против природы, эта война против себя може достигнуть лишь одного результата: вы проиграете.

Следствие принципа борьбы с собой – превозносить все, что тяжело и опускать все, что легко дается. От чего следует, что это тоже привычка нехватки и неблагодарности. Представьте, что вы практикуете медитацию и кто-то вас спрашивает: «Чем вы занимаетесь?» Вы отвечаете, «Ну, я сижу на подушке и уделяю внимание дыханию.» Вопрошающий говорит, «И все? И что в этом тяжелого?» «Ну», обидевшись говорите вы, «на самом деле это тяжело!» Тяжесь подтверждает важность медитации. Чтобы это сделать вам необходимо побороть что-то в себе; вам необходимо победить в какой-то борьбе.

Я понимаю, что парадигм борьбы быстро теряет смысл когда человек занимается медитацией. Фокусировка на дыхании не происходит через применение силы, а лишь путем разрешения. На самом деле достичь этого крайне легко; и наша привычка все утяжелять мешает нам. Однако мы часто используем «легко» как термин уничижения, как например в выражении «она выбрала легкий способ.»

Вера в то, что балгость приходит путем жертвования и борьбы существует тысячи лет – всего тысячи лет. В определяющем менталитете сельского хозяйства лежит идея «что посеешь, то и пожнешь.» Крестьянин в древнем мире должен был научиться преодолевать сиюминутные потребности тела ради вознаграждения в будущем. Уходит много сил, чтобы преодолеть природу (например, вспахать поле, выдернуть сорняки) тоже самое касается и преодоления человеческой природы: желание играть, петь, блуждать, создавать и искать еду лишь когда голоден. Жизнь с сельским хозяйством требует преодоления этих желаний.

Боюсь, что говоря о глубинных корнях этой программы я завышаю доказательства. Переход от охоты к сеьскому хозяйству произошел не внезапно, как в образе жизни так и психологически. Охотники-собиратели также планировали свои действия; они передвигались к местам с большим количеством еды и шли оходиться даже когда не были голодны. А фермеры с небольшими посевами имеют много досуга и их работа не скучна и тяжела и не преисполнена беспокойствами. Работать в собственном огороде, как многие из нас знают, может быть предметом удовольствия и радости. Поэтому начало превозношения самозахвата скорее всего пришло позже, с первой цивилизацией «строителей». Их высокий уровень разделения труда, стандартизации задач, иерархия, муштра требовали наличия дисциплины, подчинения, пожертвования и рабочей этики.

Эти цивилизации разработали концептуальный и организационный базис для Индустриальной Революции, которая подняла разделение труда, стандартизацию процессов и деградацию подчиненных, эксплуатацию и скуку до новых высот. Тогда машинные ценности достигли своего максимального выражения. Обществу необходимы были миллионы людей, которым действительно приходилось тяжело работать. Мы создали множество институтов, которые заставляли нас жертвовать настоящим ради будущего. Этому учила нас и религия: отказаться и побороть земные желание ради вознаграждения на небесах после смерти. Школа учила нас делать это, делать скучные задания, до которых нам не было никакого дела ради внешнего вознаграждения в будущем. И больше всего деньги научили нас этому, заставляя нас это делать благодаря устройству процентной ставки и долга. Процентная ставка заствляет инвестора избегать мгновенного удовлетворения (или щедрости) ради увеличения прибыли в будущем. А долг приводит к появлению должников.

Эти социальные институты объективизировали борьбу, которая содержится в научных парадигмах. Не только в дарвинской биологии с ее борьбой за выживание, но также и в физике с ее обреченной и бесконечной борьбой против энтропии, выраженной вторым законом термодинамики, мы живем во враждебной вселенной, где мы должны преодолеть сибы природы и и выбить себе сферу безопасноти, и применить силу, чтобы установить замысел на бесмысленный, беспорядочный бардак.

Вы видите как взаимосвязаны привычки нехватки и привычки борьбы. На экономическом уровне – нехватка мотивирует и заставляет нас идти на жертвы. На психологическом уровне, необходимость оправдать себя через (парадоксально) самозахват проистекает от другой формы нехватки: «Я не достаточно хорош.» Как нехватка так и борьба негласно выражены в нашей базисной концепции бытия. Раздельному «я» никогда не будет достаточно: не достаточно власти, чтобы отгородиться от угрозы от хаотичных, безжалостных сил природы; не достаточно денег, чтобы защетиться от всех возможных неприятностей; не достаточно безопасности, чтобы победить смерть, которая для раздельного «я» означает полное уничтожение. В то же время, борясь за деньги, власть, и безопасность в ущерб другим существам, радельное «я» по существу воплощение зла; лишь через самозахват, самоотречение он может действовать в интересах других существ. Перед лицом такого ужаса, легко понять почему прельщает сфера духа, место, где наши постоянные жертвы наконец то будут вознаграждены.

В этом мире, мире разделения, жертвам действительно нет конца. Должник продолжает жить. Инвестор использует это. Школьник учит это. Когда мы проснемся от этого самообмана и начнем радоваться жизни?

Пробуждение будет глубинным, потому что привычки борьбы настолько тонко вплетены в современную жизнь, чтобы мы едва отличаем их от реальности. Мы воспренимаем как само собой разумеещееся, что если мы не будем сдерживать себя, то мы и общество от этого пострадает. Похоже на то, что если мы не будем сдерживать свой опетит, то будем страдать ожирением; если вы не поборите свое желание не напрягаться, то ничего не добъетесь в жизни; что если вы захотите высказать все, что вы думаете, то начнете орать на людей; и так далее. Нельзя верить желанию! Что если вы желаете съесть десять пончиков? Уйти в запой? Спать до полудня каждый день? Кричать, бить, насиловать, убивать? Ну хорошо, может вы лучше чем другие и у вас таких желаний нет. Или же вы лучше себя сдерживаете. Больше чем люди, страдающие ожирением, наркоманы, преступники, убийцы, растлители малолетних.

В дальнейшей главе речь пойдет о привычке суждения которая, среди прочих, которая удерживает ее обладателя в состоянии превосходства тех, кто являются рабами своих желаний. Здесь я желаю столкнуться лоб в лоб с ощущением, что несдержанное желание разрушает наши жизни, и в форме потребительства и жадности, разрушает всю жизнь на земле. Так может показаться. Нам следует с подозрением относиться к этому показалось, уже потому как это так идеально вписывается в Войну с природой и Историю Контроля. Существует ли другой способ понять это без присутствия войны с собой?

Однажды во время беседы в Англии одна молодая женщина спросила меня много ли я летаю на самолете, давая речи. «Да,» ответил я.

Тогда она спросила меня, «Как вы это оправдываете для себя?»

«Что вы имеете ввиду?»

Тогда она начала рассказывать о выбросах углекислого газа от самолетов, и тогла я прервал ее: «Я это не оправдываю. Я это делаю, потому что мне нравится. Я делаю это потому что я чувствую себя живым, это приносит мне удовольствие. Я делаю это потому что мне нравится.» Я продолжал: «Конечно я могу придумать оправдание. Я могу сказать, что общий эффект моих полетов и разговор, которые иногда изменяют человеческие жизни, перевешивает углекислые газы, произведенные в результате моих полетов. Может быть некоторые люди, выслушав меня. Выберут карьеру в пермакультуре вместо налогового юриста. Может они выбирут жизнь, которая внесет вклад в экологическое общество. Но даже если я думаю, что так оно и есть, я бы солгал, сказал, что это мое оправдание. Настоящая причина заключается в том, что мне нраивться этим заниматься.»

Женщина была в шоке. «Вы совершенно аморальны,» сказала она. «Согласно такой логике вы можете делать, что угодно, потому как вам это нравится Вы можете оправдать поедание животной плоти, жертвуя жизни чувствующего существа ради временного удовольствия во рту. Вы можете оправдать убийство, если оно вам приносит удовольствие. Вы не можете серьезно так говорить. Вы не можете говорить людям делайте, что хотите!»

«Именно это я и делаяю,» ответил я. Дальше разговор оборвался, но я продолжу его здесь. Станет понятным, что «делайте, что хотите» быстро приведет к пониманию, что мы не знаем, чего хотим. И что нам говорили о естественных объектах желания является фикцией.

В чем заключается проблема делать, что я хочу или то, что ощущается как благо? Почему мы делаем добродетель из сдерживания себя?

Если то что мы хотим разрушительно для себя и других поощрять людей делать то, что они хотят. Если Джон Кельвин был прав о полной греховности человека, если человеческий прогресс это действительно подъем из состояния животной дикости, если природа это борьба всех против всех и человеческая природа это победа в этой войне любой ценой, если человеческие существа беспощадные максимилизаторы личного интереса, то в таком случае да, нам необходимо покорить желание, покорить плоть, и подняться над удовольствием, покорить внутреннюю биологическую природу, так же как мы это сделали с внешней, став декартовскими владыками и повелителями себя и вселенной.

Это старая история. В новой истории мы больше не воюем с природой и не пытаемся покорить себя. Мы открываем, что желание было столь разрушительно, потому что было направленно не туда. Вещи, которые мы хотим обычно заменители того, чего мы действительно хотим, и удовольствия, которые мы ищем – меньше чем радость, от которой они нас отвлекают. С обычной точки зрения это разумеется выглядит, что лишь дисциплиной мы можем побороть окружающие нас соблазны: черезмерное питание, наркотики, видео игры, бездумное лазанье по интернету, и все остальное, что мы потребляем. Эти вещи разрушительны для наших жизней; следовательно нам кажется, что мы не можем довериться желанию. Но когда мы понимаем, что этого мы в действительности не желаем, то нашей целью становится не подавление желания, а идентификация настоящей нужды и потребности и ее удовлетворение. Это не тривиальное задание; это глубинный путь самореализации.

Желание приходит от неудовлетворенных потребностей. Это главная заповедь веры в себя. Одно из выражений Войны против себя, которая отражает Войну против природы и програмы контроля это разрешить встречу потребностей, в тоже время ограничивая «эгоистическое» удовлетворение желаний. Это часть старой истории. Это ведет не только к самоотрицанию, но и к суждению. Я ограничиваю удовлетворение своих желаний, а они нет. Какие они эгоисты. Они должны ограничивать себя. Они должны быть дисциплинированными. А если они не могут, если они эгоистические люди и в них этого нет, что ж, тогда нам придется заставить их вести себя менее эгоистично путем поощрений и правил, награждений и наказаний. Нам придется применить програму контроля.

В новой истории мы ищем неудовлетворенные потребности, которые движут желанием. Это мощный интсрумент для не только для личного развития, но и для социальных перемен. Когда мы прямо адресуем неудовлетворенную потребность, она больше не движет желанием, которое было столь разрушительно. Не адресуйте потребность и двление в котле, благодаря которому работает желание, будет нарастать. Пагубная зависимость и удовлетворение поверхностных желаний играют роль клапанов выпуска. Когда мы давим на них силой воли, давление растет и в конце концов взрывается, возможно как загул, или если старое выражение желания недоступно, то в какой-то новой пагубной зависимости. Это объясняет частый феномен «трансфера пагубной привычки» среди прошедших бариатрическую хирургию. Без возможности переедать, они часто начинают пить, заниматься азартными играми или безостановочно заниматься шоппингом.

Бессмысленность Войны против себя отражает бессмысленность войны в целом, которая всегда оставляет глубинные причины спровоцированной ситуации вне зоны досягаемости. Единственным исключением было бы если нация или ее лидеры являлись плохими людьми. Если им уже не чем не поможешь, тогда необходимо применять силу. Таким же образом, если ваше плохое поведение проистекает от врожденного зла, элементарной греховности, тогда действительно единственным решением было бы подавить его.

Подобная логика приводит к отчаянию, потому как, что если вы попытаетесь подавить и у вас ничего не получится? Что если эта часть вас контролирует жизнь? Что происходит когда плохие люди управляют миром? Как любой наркоман скажет вам, сила недостаточна перед лицом большей силы. Отчаяние человека на диете, пытающегося преодолеть силу желания и отчаяние активиста, пытающегося преодолеть мощные силы, управляющие миром, идентичны. Мы все боремся с теми же демонами в мириаде разных форм. К счасть. Наше понимание происхождения насилия, жадности и так далее ошибочно, как и поиск лекарства в силе.

Ссылки:

21. Этот феномен вызывает споры; некоторые структуры утверждают, что он не существует, тогда как другие дают коэфициент вероятности 5-30%. Бариатрический хирург, которого я знаю лично и который встречается с группами пациентов после операций, думает, что цифры скорее всего ближе к 90%.

22. Позвольте мне пояснить. Сила, как многие другие вещи, играет свою собственную роль. Я не стал бы предлагать алкоголику, бросающему пить, бросить дисциплинированую борьбу за собственную трезвость. Также как я не не предложу воздержаться от использования силы, чтобы остановить человека с оружием, стеляющего по людям, или происходящую бойню. Когда мы поймем, что эти решения не достигают корня проблемы, мы не будем искушены применить их вместо настоящего излечения.